Осужденные по 328 статье выходят на свободу. Что происходит в колониях?

Несовершеннолетний Э. получил срок в десять лет за распространение контролируемых веществ в 2018 году. На момент приговора молодому человеку было всего 17 лет. Школу парень так и не закончил, несмотря на обязательное базовое образование для всех детей в нашей стране. Его матери удалось добиться пересмотра дела и изменить приговор с четвертой части 328 статьи на третью часть, из-за чего срок уменьшился до шести лет. Выходит, что Э. проведет в заключении на четыре года меньше. Сейчас Э. надеется попасть под амнистию 2019 года,  чтобы срезать два года, что вполне может быть реальным, если с парня снимут статус «злостника». Если получится, ему останется отсидеть ещё 2.2 года.

Что означает статус «злостника»? Он подразумевает, что осужденный якобы склонен к деструктивному поведению. Механизм получения этого статуса осужденными не является прозрачным, и это большая проблема, т.к. развязывает руки администрации колонии. Из-за наличия «злостного» статуса, осужденный за любое нарушение попадает в ШИЗО, лишается свиданий, звонков, а также условно-досрочного освобождения.

Еще один молодой человек В., которого осудили на десять лет по четвертой части 328 статьи, рассказал на длительном свидании своей матери, что в колонии, в которой он отбывает срок, активно освобождаются осужденные по 328 статье, бывает даже, что по семь человек в день. Сам В. ждет, когда его дело пересмотрят и переквалифицируют хотя бы на третью часть 328 статьи.

Девушка О. была осуждена по третьей части и получила 9.6 лет. После года в колонии девушке пересмотрели дело и снизили срок на четыре года. В планах — попасть под амнистию, а также подать документы на помилование, которое объявил для осужденных по наркотической статье Лукашенко. Об этом президент сообщил на встрече со студентами и преподавателями Белорусского государственного медицинского университета 13 декабря в Минске.

Юлия Крупица была осуждена на пять лет по второй части 328 статьи. Женщина попала в колонию из-за того, что по своему рецепту купила таблетки трамадола и отдала их подруге. Оказалось, что подруга сотрудничала с милицией и была увешана камерами и записывающими устройствами. Юлия отсидела 2.5 года, два года девушке сняли по амнистии, а еще полгода — после пересмотра дела. На сборы для освобождения дали два часа. Юлия сказала, что в женской колонии было два отдельных отряда, в которых содержались только осужденные по 328-й статье. Для KYKY девушка рассказала, что условия были невыносимыми.

«В наших отрядах был жуткий прессинг. Мы настолько друг друга боялись, что порой опасались даже заговорить друг с другом. Был случай, когда девушки убирали снег, намочили обувь. Одна переобулась в обувь другой и пошла на завтрак. У нее было нарушение за это. Представляете, дали нарушение за то, что человек надел чужие сухие сапоги! Нас настолько запугивали, что мы боялись собственной тени.

У нас была девочка, которая забеременела на свидании. Когда у нее начались схватки, ей сказали, что она что-то не то съела. Скорую вызвали очень поздно – в общем, родила она на два месяца раньше. Ребенок долго лежал в реанимации, но его забрали ее родители и муж. Когда она побежала к окну помахать им рукой, выписали нарушение. А отряд наш весь наказали» — рассказала Юлия.

Девушка подтвердила, что осужденным по статье 328 в ее колонии пересматривали дела, многих выпускали. Юлия подчеркивает, что все происходит очень быстро и неожиданно.

Муж Юлии, Сергей Крупица был осужден по первой части статьи на три года строгого режима. Мужчину задержали около дома и в ходе обыска обнаружили мак, бутылку растворителя, уксус и пищевую соду. Готового наркотика при себе у мужчины не было. Заподозрили, что в найденном маке присутствует примесь маковой соломы, но позже эксперт пояснил, что примесь отсутствует. Сергей признался, что собирался изготовить наркотик для себя, а на суде оперативник сказал, что на мужчину поступил донос о незаконном обороте наркотиков, что и послужило основанием для задержания.

Стоит пояснить, что супруги стояли на наркологическом учете и периодически лежали в больнице. А при попадании в тюрьму к ним была применена 107 статья УК РБ («Применение принудительных мер безопасности и лечения к лицам, страдающим хроническим алкоголизмом, наркоманией или токсикоманией»). Когда у осужденного 107 статья, он не имеет право на досрочное освобождение, однако эта статья снимается после двух лет заключения. Сергей освободился раньше супруги, пробыв два года и два месяца в колонии.  Десять месяцев сняли благодаря амнистии. Сергей говорит, что изменения в наркотической статье были приняты благодаря активистам и движению матерей осужденных по статье 328. Сергей также подтверждает, что на его глазах происходил процесс освобождения: по амнистии и после пересмотра дел. В первую очередь это коснулось осужденных по первой и второй части статьи 328.

Максима по третьей части на восемь лет осудили за то, что при нем было обнаружено вещество  α-PVP. В приговоре было указано: «в неустановленном месте, в неустановленное время, у неустановленного лица было приобретено наркотическое вещество». Свидетелем выступал брат Максима, который сказал, что тот передал ему пакетик со стимулятором. Молодой человек отсидел уже четыре года, а 27 декабря 2019 суд удовлетворил ходатайство о снижении срока на два года. Весной Максим планирует поехать на «химию».

Наталья Антонюк, мать осужденной Ирины подтверждает, что власти резко пересмотрели подход к наркотической статье. Женщина годами добивалась, чтобы пересмотрели дело ее осужденной дочери. Знакомый парень попросил Иру приобрести в интернет-магазине для него курительную смесь. Перенаправив смс-сообщение с данными о том, где находится смесь, девушка стала подозреваемой в умысле сбыта наркотиков. К моменту заключения девушка перенесла ряд сложных операций и является тяжелобольной – у Иры отсутствует одно легкое. Состояние здоровья Ирины в колонии ожидаемо ухудшалось и приговор сроком в восемь лет мать девушки считала чудовищным и несправедливым. Ира отбыла в заключении уже четыре года, осенью 2019 ее дело пересмотрели и сняли два года, а также сняли год по амнистии. Она выйдет на свободу через год. Улучшились и условия содержания: её перевели из колонии на открытую «химию».

Все осужденные по 328 статье носили специальные бирки зеленого цвета — администрация колоний таким образом помечала осужденных. Недавно зеленые бирки отменили везде и заменили обычными бирками, белого цвета, которые носят все осужденные.

По словам О., расформированы отдельные отряды из осужденных по 328 статье, а условия заключения и отношение администрации колонии улучшилось: стало больше личного пространства, закуплен новый телевизор, стиральная машина и холодильник.

На сайте прокуратуры появилась новость о том, что несовершеннолетний обвиняемый по ч.4 ст. 328 отпущен домой под присмотр до суда — это первый такой известный случай.

Какие основные проблемы антинаркотического законодательства в Беларуси?

Пять лет назад обострилась проблема злоупотребления синтетическими каннабиноидами, и ее попытались быстро решить декретом № 6 «О неотложных мерах по противодействию незаконному обороту наркотиков», который значительно ужесточил ответственность за преступления, связанные с оборотом контролируемых веществ. По информации из различных источников, на апрель 2018 года в Беларуси от 12 до 16 тысяч человек отбывали наказание по статье 328 Уголовного кодекса «Незаконный оборот наркотических средств, психотропных веществ, их прекурсоров и аналогов». Большинство из них — это молодые люди, родившиеся в 1992-1996 гг. При этом, по словам главного нарколога Минздрава Ивана Канаразова, смертность от алкоголя примерно в 30 раз превышает смертность от наркотиков.

Движение «Матери 328» одной из основных проблем текущей ситуации называло переквалифицирование ч.1 ст.328 в ч.3 ст.328 во время следствия. Это происходит из-за свободной трактовки понятия «умысел на сбыт».

Постановлением Пленума Верховного Суда Республики Беларусь под незаконным сбытом понимается как возмездная, так и безвозмездная передача другим лицам, которая может быть осуществлена посредством продажи, дарения, обмена, уплаты долга, дачи взаймы и иным способом. О наличии умысла на сбыт могут указывать такие обстоятельства, как предварительная договоренность о поставке наркотических средств, дача обязательства оплатить оказанную услугу наркотиками, значительный объем наркотических средств, приобретение этих средств лицом, их не употребляющим.

Эта формулировка является недостаточно конкретной и на деле, чтобы обвинить в сбыте, может быть достаточно просто наличия контролируемого вещества у человека, который это вещество не употребляет. Под сбыт подводят покупку контролируемого вещества для совместного потребления по наводке или передачу вещества во время совместного потребления, причем если лиц больше двух, то сбытчиком будет каждый, кто передавал наркотик.

Пример: Муж Анны Янцевич, Вадим, по просьбе друга передал знакомому банку с витаминами, не подозревая, что на дне лежит гашиш. Вадима приговорили к 8 годам по ст.328 ч.3 за сбыт, совершенный группой лиц.

Органы внутренних дел не делятся методами разработки и расследования дел по наркопреступлениям, суды часто проходят в закрытых режимах, причем зрителей могут удалить прямо во время процесса, подробности дел не раскрываются, статистика приводится недостаточно детальная и может отличаться от источника к источнику.

Например, по словам начальника Главного управления по наркоконтролю и противодействию торговле людьми криминальной милиции МВД Геннадия Казакевича, количество зарегистрированных наркопреступлений в 2014 году составило 7319, а в 2018 году – 4906. По данным Статистического ежегодника Республики Беларусь 2019 года следует, что в 2014 было зарегистрировано 7356, а в 2018 — 4983 преступлений, связанных с наркотиками. Расхождения составляют 37 и 77 зарегистрированных преступлений в разных годах. Казакевич их либо потерял, либо не знал о них. Всё это создает еще больше вопросов к тому, как работает система наказаний за преступления, связанные с контролируемыми веществами.

С 2015 года в Уголовном кодексе появилось наказание за употребление контролируемых веществ. При повторном в течение года задержании в состоянии наркотического опьянения наступает уголовная ответственность. В своей наркополитике государство отталкивается от положения единой конвенции ООН от 30 марта 1961 года «О наркотических средствах», однако игнорирует рекомендации этой же организации касательно подхода к проблеме наркозависимых, которая рекомендует лечить потребителей, а не отправлять их в тюрьму. Глобальная комиссия по вопросам наркополитики в таких случаях заявляет о нарушении права на неприкосновенность частной жизни, закрепленного в Всеобщей декларации прав человека 1948 г. и Международном пакте о гражданских и политических правах 1966 г. В Беларуси в 2018 году по статье 328/2 за употребление контролируемых веществ возбуждено 39 уголовных дел (в 2017 — 47, в 2016 — 35).

В отношении психоактивных веществ в Республике Беларусь на уровне законодательства существует определенная классификация: опасные и особо опасные наркотики. Хотя медицинский журнал The Lancet более 10 лет назад публиковал список наркотических веществ по степени вредности, в котором алкоголь и табак (легальные в нашей стране) оказались вреднее каннабиса, ЛСД и МДМА, законодательство в Беларуси никак не коррелирует с научными данными о вреде употребления этих веществ.

Какие наиболее распространенные нарушения в делах по статье 328?

В качестве примера Михаил Пастухов, доктор юридических наук,  приводит письмо от заключенного К., осужденного в мае 2016 по ч.4 ст.328 УК на 17 лет лишения свободы. В нем он рассказывает о нарушениях законности в ходе расследования и судебного разбирательства.

Так, задержанные подписывают протоколы под психологическим давлением, в протоколах уже позже родные осужденных находят несоответствия.

«16.06.2015 меня задержали сотрудники милиции по подозрению в незаконном обороте наркотических средств. Через несколько часов задержали мою девушку (нынешнюю жену). Мне сказали, что если не подпишу протокол “с показаниями”, то посадят меня и мою девушку за компанию. Угрожали также посадкой брата и родителей. Кроме того, были угрозы жизни и здоровью. Я как необразованный в юридическом отношении человек согласился и подписал протокол. А через полгода мне выдвинули обвинение не по части 3, а по части 4 статьи 328 УК».

В протоколах записаны показания свидетелей, но на суды сами свидетели не являются, также часто в качестве свидетелей выступали сами оперативники.

«В декабре 2015 г. начинаются суды (6 месяцев, около 40 заседаний). Всех свидетелей не допросили, ссылаясь на то, что нет возможности их доставлять из следственного изолятора».

Родные осужденных говорят и о том, что адвокаты бессильны в делах по 328 статье и никак не могут защитить своих клиентов.

«Моя адвокат фактически меня не защищала: во время суда постоянно копалась в своей сумочке, сидела в телефоне либо чуть не спала на столе».

Несмотря на отсутствие прямых улик и доказательств причастности к незаконному обороту, суды приговаривают людей к длинным срокам.

«Май 2016 г. Прения сторон. Прокурор запросил мне 19 лет, суд дал 17. Однако определенных доказательств моей вины приведено не было. Все обвинение было основано на показаниях человека (“организатора”), который утверждал, что я на него работал, и прилагалась небольшая переписка между мной и им».

Вот еще несколько выдержек из письма заключенного К.

«После оглашения приговора мне дали ознакомиться с протоколом судебного заседания. Все было искажено грубейшим образом, в том числе мои ответы на вопросы. Прошу суд сделать копию протокола. Мне отказывают и предлагают переписать вручную (около 180 листов). В течение двух месяцев меня возили автозаком в суд переписывать протокол судебного заседания. Исписал десятки ручек и несколько тетрадей. Но дописать не дали, посадили в карцер, отобрали все вещи, в том числе тетради. Предлагали отказаться от записей, но я не согласился. Написал несколько жалоб, после чего продлили срок на ознакомление с протоколом. Но возить на ознакомление не стали».

«В протоколе и материалах уголовного дела остались явные фальсификации доказательств. Так, утверждалось, что я добровольно выдал работникам милиции “схрон” с наркотиками то ли 17, то ли 18-го июня. Однако в это время я уже был задержан (в ночь с 16-го на 17 июня) и вывезен в Гродно».

Освобождение заключенных по статье 328 и реформа законодательства

Пересмотры дел и амнистия снизили сроки заключения для части осужденных по статье 328. Государство поняло, что совершило ошибку, развернув войну против потребителей психоактивных веществ и мелких закладчиков. Это — результат работы активистов и родных осужденных, которые выступают за реформу статьи 328 и добиваются справедливости.

Однако, для того, чтобы сделать беларускую наркополитику действительно гуманной и основанной на здравоохранении,  принятых мер недостаточно. В первую очередь, необходимо отменить уголовное преследование за оборот контролируемых веществ в малых количествах — ввести декриминализацию, что давно было сделано во всех европейских странах и России.

 

Можно, если осторожно

Вступай в наш клуб за гуманную наркополитику. Твои данные не будут переданы третьим лицам.

Email

Я даю согласие на использование переданного email-адреса для организации коммуникации с Legalize Belarus