Адвокат и политзаключенный Максим Знак выпустил книгу «Зэкамерон», которую написал, находясь в заключении
Приводим рассказ из книги Максима, в котором затрагиваются темы быта заключенных, тюремных обычаев и статьи 328.
Суд приговорил Максима к 10 годам в колонии усиленного режима. Обвинение предъявило ему призывы к действиям, направленным на причинение вреда национальной безопасности Республики Беларусь; заговор с целью захвата власти неконституционным путем; создание экстремистского формирования или участие в нем.
Находясь в заключении, Максим написал около полусотни тюремных рассказов. Их можно найти в книге «Зэкамерон», которую не так давно выпустило российское издание «Время». В своем сборнике рассказов, Знак не обошел вниманием статью 328, которая, в свою очередь, является одной из самых популярных статей среди заключенных.
ПАЛЕЦ
Вход в новую хату, особенно если она первая в жизни, был пострашнее выхода в открытый космос. По крайней мере, в открытом космосе тебя не встречала дюжина лысых мрачных мужиков.
Он протиснулся сквозь тормоза со своим нелепым раздутым пакетом, вата зацепилась за косяк, и он некоторое время потратил на борьбу, пока не догадался поставить пакет и помочь себе руками. Мужики все это время смотрели мрачно, а когда двери выплюнули вату и захлопнулись за его спиной, спросили довольно грозно:
— По жизни все ровно?
Он знал правильный отзыв на этот пароль и выдохнул в ответ:
— Да! Все ровно! А хата людская?
Мужики посмотрели еще мрачнее, но сидящий впереди кивнул. Он приободрился: «где тут у вас можно упасть?» — и хотел было протиснуться, но мужик сказал:
— Не так быстро! Статья?
— Три-два-восемь.
Статья была не стыдная, статья была «народная». Да тут полтюрьмы каталось по этой статье, однако началось какое-то светопреставление.
Откуда-то из глубин хаты вылез мордатый и накачанный лысый и стал беспокоиться:
— Ах ты… Наркоман… У меня из-за таких, как ты, дочка на наркоту подсела! Я тебя, …, урою, … !
Другие мужики лысого держали и упрашивали не брать на душу еще одну статью. Ор стоял
неимоверный. Глаз на двери даже не шелохнулся.
Мужику орали, что можно разобраться без убийств. Мол, они тоже все ненавидят наркоманов, но конкретно этот может выжить.
— Ты готов положить палец на броню и поклясться, что никогда не будешь торговать наркотой? — спросил тот же, что интересовался, все ли у него ровно.
— Да! — выпалил новоприбывший. Надо же было как-то налаживать отношения! Его подвели к броне, невысокой кирпичной перегородке, отгораживающей санузел, взяли за руку. Один держал руку, двое — его.
— Щас… увидишь…! — Главный наркоборец схватил недобро блеснувший кругаль и занес его над головой.
— Один палец выбирай и оставь!
Стало понятно, что это уже не шутки. Но непонятно, что делать. Орать? Не слышат же или делают вид, что не слышат. Жаловаться? Это клеймо на всю жизнь, на все лагеря.
Да и по понятиям… Он же сам пообещал положить палец на броню? За базар надо отвечать.
В заторможенном состоянии он передвинул руку, оставив мизинец.
Дернулся, когда мужик заорал: «Н-н-на-а-а!!!» — и кругаль полетел вниз, но его держали крепко. Кругаль со звоном врубился в броню рядом с мизинцем. Мужики ржали, хлопали его по плечу и показывали большие пальцы. Они все в этой хате были по статье 328.
Поддержите Максима и других политзаключенных! Адрес для писем и актуальную информацию можно найти на сайте правозащитной организации «Весна».
Можно, если осторожно
Вступай в наш клуб за гуманную наркополитику. Твои данные не будут переданы третьим лицам.
