Почему феминизм играет важную роль в наркополитике?
В своей статье Феня Фишлер подробно объясняет, почему наркополитика — это в том числе и феминистская проблема. Приводим перевод статьи.
Предисловие
Сколько знакомилась и разговаривала с родителями, чьи дети отбывают срок по 328 статье, меня удивило, что в основном это были родители парней. И среди всех героев была только одна мама девушки, которая открыто рассказала свою историю. Многие родители, из-за страха быть осужденными обществом, не хотят бороться за своих дочерей. Правозащитники и сами же активистки из движения «матери 328» подтверждают, что с наркополитикой борются чаще матери парней. Оказывается, это проблема не только Беларуси, а проблема как раз таки всего мира. Про наркофеминизм я впервые услышала на лекции Анны Саранг, которую проводили активисты из движения Legalize Belarus. Почитайте, почему это движение очень важное.
Евгения Долгая
Что такое наркофеминизм и чем занимаются наркофеминистки?
Наркофеминизм занимается защитой прав женщин, которые употребляют наркотические вещества, а также выступает против стигматизации этих женщин. Сами же наркофеминистки говорят, что в нашем регионе Восточной Европы, в Центральной Азии и в странах Балтики женщинам опасно открыто задавать вопросы или озвучивать проблемы в связи с употреблением наркотиков. Девушки делятся, что женщинам, употребляющих наркотики, сложно получить доступ в социальные общежития для женщин, переживших насилие, потому что во многих программах помощи есть ограничения для таких людей.
В своей статье Феня Фишлер подробно объясняет, почему наркополитика — это в том числе и феминистская проблема. Приводим перевод статьи.
Почему наркополитика — это феминистская проблема
Как и феминизм, снижение вреда — это философия, которая побуждает нас покончить с ложным различием между «хорошими» и «плохими» женщинами. Люди, употребляющие наркотики, сталкиваются с широко распространенной стигмой и криминализацией. Это хорошо известно. Однако обсуждение вопросов наркополитики часто сосредоточено на мужчинах.
Опыт женщин, трансгендеров и гендерно неконформных людей, употребляющих наркотики, игнорируется и замалчивается, хотя они сталкиваются с особыми трудностями в получении медицинской помощи и гендерной стигмой, связанной с восприятием себя как негодных родителей и «падших» женщин.
В мае я участвовала в совещании, которое AWID (Ассоциация за права женщин в процессе развития) организовали в Берлине совместно с феминистками и женщинами, употребляющими наркотики из стран Восточной Европы и Центральной Азии. У нас был очень разный опыт и происхождение, но у нас была общая цель: учиться друг у друга и связывать точки соприкосновения между наркополитикой и феминизмом в регионе.
Женщины поделились своим опытом употребления наркотиков, включая позор и насилие со стороны врачей, сексуальное насилие, криминализацию и стигматизацию в своих общинах. Мы посмотрели, как феминизм может помочь в поиске ответов, сосредоточившись на их уникальном опыте. Через три дня и в ходе многочисленных бесед я убедилась, что наркополитика — это проблема феминисток.
Феминизм призывает нас взглянуть на конкретный опыт всех женщин, включая женщин, употребляющих наркотики.
Женщины сталкиваются с особыми проблемами из-за деспотических структур, в которых мы живем. Для женщин, употребляющих наркотики, их идентичность как женщин и людей, употребляющих наркотики, переплетается. Было бы «невозможно отделить самое главное для меня — принять себя за человека, который любит психоактивные вещества, или за женщину, трансформация которой пугает других людей, и за радостный для меня процесс», — сказала одна из участниц берлинской встречи. Она призвала нас понять, что при безопасном использовании наркотики могут внести позитивный вклад в жизнь людей.
Снижение вреда, а не репрессии и наказание, — это один из способов реализации феминистских ценностей на практике. Она дестигматизирует употребление наркотиков и одновременно сдерживает вредное воздействие. Это философия, которая охватывает целый ряд практик, включая обмен игл для снижения риска передачи заболеваний и создания безопасной среды для употребления наркотиков и предотвращения насилия и других стрессов.
Подобно феминизму, снижение вреда побуждает нас покончить с ложным различием между «хорошими» и «плохими» женщинами: теми, кто заслуживает поддержки, и теми, кто ее не получает.
Она отвергает решения, которые рассматривают людей как одноразовые и пригодные для эксплуатации, и помогает нам понять, как тюремные меры реагирования не работают. Эти меры не заканчиваются употреблением наркотиков, но они предусматривают наказание наиболее маргинализированных слоев общества и делают их более уязвимыми. Они оказывают непропорционально сильное воздействие на чернокожих и коричневых, коренное население, трансгендерных лиц, секс-работников, бедные общины и другие исторически угнетенные группы, которые и без того подвержены повышенному риску насилия и криминализации.
Наркоиндустрия, причастная к крайним уровням насилия в отношении женщин, также должна быть поставлена под сомнение. Но милитаризованные ответные меры, такие как возглавляемая США так называемая «война с наркотиками», ставят тех, кто уже подвергается угнетению из-за их пола, иммиграционного статуса, класса, расы и других факторов, под прицел еще большего насилия. Феминистическая реакция должна признавать это.
Женщины, употребляющие наркотики, также подвержены более высокому риску домашнего и сексуального насилия, но сталкиваются с большими препятствиями в доступе к поддержке.
Они могут сталкиваться с унижением и дискриминацией при доступе к медицинской помощи, в том числе во время беременности и родов. Слишком часто к ним не относятся как к личностям с автономией и достоинством. Они могут быть исключены из приютов для жертв насилия в семье или рискуют потерять своих детей, если обратятся за помощью. Феминистки создали эти приюты для поддержки всех женщин, сталкивающихся с насилием. Однако многие из них не могут удовлетворить особые потребности женщин, употребляющих наркотики. Когда женщины не могут получить поддержку в приютах, они могут оставаться в ситуациях насилия и жестокого обращения. Мы можем и должны добиться большего.
«Некоторые люди относятся к тебе с жалостью, а большинство с презрением и отвращением. Иногда ты думаешь, что лучший вариант — умереть от передозировки»
Александра — одна из тех женщин, с которыми я познакомилась в Берлине. Большую часть своей взрослой жизни она употребляла наркотики, включая героин и каннабис, постоянно. Это важная часть ее личности, сказала она, позволяющая ей «жить в гармонии» с собой. Но она не может поделиться этим с родственниками или друзьями из-за того, как они могут отреагировать.
«Некоторые люди относятся к тебе с жалостью, а большинство с презрением и отвращением. Иногда вы думаете, что лучший вариант — умереть от передозировки», — говорит Александра, описывая распространенные позор и осуждение, которые являются естественным результатом наркополитики, стигматизирующей и наказывающей людей, употребляющих наркотики.
В стране Центральной Азии, где живет Александра, женщины, задержанные за хранение наркотиков, сталкиваются с невозможным выбором: подкуп кого-либо (если у них есть доступ к средствам), предоставление сексуальных услуг сотрудникам полиции или тюремное заключение. В большинстве стран региона и за его пределами принимаются аналогичные меры: люди, употребляющие наркотики, сталкиваются с насилием, наказанием и суровыми тюремными заключениями или даже смертной казнью. Это лишь увековечивает циклы неравенства и насилия.
Александра — любящий родитель и трудолюбивый член общины, опасающаяся последствий для своих детей, если власти обнаружат, что она употребляет наркотики. Как феминистки, мы должны прислушиваться к мнению женщин, употребляющих наркотики, и выступать за такие решения, как снижение вреда, которые бросают вызов системам угнетения. Все люди имеют право на ответные меры, ориентированные на заботу, сострадание и индивидуальную самостоятельность.
Перевод — Евгения Долгая
Иллюстрация — Мария Килнович
Можно, если осторожно
Вступай в наш клуб за гуманную наркополитику. Твои данные не будут переданы третьим лицам.